Возвращение Я была совсем не уверена, что мне надо уехать: мне уже пробили жилье и пробивали работу - что ещё нужно? При этом я понимала, что все это игра, аттракцион такой - переезд Аси из Москвы в Петербург - для всех, но не для меня, моя жизнь менялась до основания. Прежняя жизнь затянулась туманом, и я просто не знала, ждет ли меня хоть что-то хорошее по возвращении домой, или за эти три недели я растеряла последние крохи того, что меня могло бы там удержать, заставить остаться. Я решила поехать домой. В одно из "сегодня" я почувствовала, что уезжаю. Что-то теплое было вечером того дня в воздухе, что-то теплое между людьми. Что-то успокаивающее. Питер обнимал меня на прощание, город жалел меня, растерянную, запутавшуюся. Поеду на вокзал. Не реветь возле касс. Внезапно вернулась из деревни Олик, хотя должна была приехать на пару дней позже, "а я уже здесь!", а я ещё здесь, но это последние часы. Мы вместе отправились за билетом на поезд. Пока стояли на вокзале в очереди позвонила Анька, она задолбалась зубрить историю и изъявляла желание пересечься с нами, забили стрелку. Следом за ней пришло смс-сообщение от Марки, которая, как выяснилось как раз подъезжала к Питеру, прибывая на Московский вокзал. Мы с Оликом радостно поскакали к поезду - "Бывают же совпадения!". Выяснилось, что мы обе имеем весьма смутное представление о том, как она выглядит. Решили написать на бумажке крупно "МАРКА", и ждать, пока она подойдет сама. Потом решили, что остальные интуристы, валящие толпой с поезда, могут нас неправильно понять. В результате Марку опознали по Мришу, который тоже её встречал.. Компания, в начале пути состоявшая из хлюпающей носом меня, ещё раз увеличилась вдвое. Аня опаздывала безбожно, но за это время я смогла чуть-чуть преодолеть смущение в общении с Маркой и Мришем, которых боялась, как всех незнакомых. Так хорошо было болтать с новыми людьми, красивыми, прикольными, и не замыкаться на факте собственного отъезда. Дождавшись, наконец, замученную разгрызанием гранита знаний Аньку, мы вышли из метро и буквально нос к носу столкнулись с Ильей, который тоже присоединился к нашей разрастающейся тусовке, или, если уж быть точным, тусовка присоединилась к нему, так как нам было решительно все равно, куда двигаться, а у него была цель. Плюс один, плюс два, плюс один, минус два, плюс один, плюс два - мы болтались по центру, покупали поесть, попить, кое-кто отходил по делам своим, чтобы потом вернутся снова, и вот мы - я, Олик, Спутник, Егор, Васса, Илья, Мриш, Марка, Аня сидим на Малой садовой, спорим, едим колбасу, курим, щуримся на заходящем солнце, как будто так было и будет всегда, "знакомые друзья", почему-то оказавшиеся в одном месте в одно время, всё, что мне нужно... - Подпишитесь против наркотиков! Просто напишите "нет"! Какой-то хрен хочет от нас какой-то херни. Тычет планшеткой формата А4 с листиком, на котором что-то напечатано мелким и где предполагается писать "Нет". Пара товарищей из числа нас расписалась - может, по убеждениям, а может, чтобы отстал побыстрее. Мы с Егором ушли в глухую оборону, заняв позицию: "Скажи "Нет!" хренам, пристающим к тебе на улицах со столь глупыми просьбами!". Илья справедливо заинтересовался тем, что там ещё на листочке написано, выяснив, что чувак представляет интересы саентологов, которые Илье лично уже успели чем-то не угодить, а нас просто достали вечными домогательствами на улицах в попытках заманить к себе на лекции. О саентологах у меня очень смутные представления: первая ассоциация - Джон Траволта, вторая мамина усталая фраза-ответ на мои неудачи: "Вот отдам тебя саентологам, и тогда тебе будет хорошо. Плохо будет окружающим". Несимпатичные, в общем, какие-то. Тем временем мужик продолжал навязываться, гневно выкрикивая: "Вы что НЕ ХОТИТЕ подписаться ПРОТИВ НАРКОТИКОВ?" А кто сказал, то мы против?.. На поступившее от Ильи тактичное предложение идти своей дорогой, чертов саентолог попытался огрызнуться, но, оценив соотношение сил, ретировался, злобно гавкая на нас через плечо. Блин, что за люди! Сидишь, никого не трогаешь, хорошо. Зачем ты стараешься испортить мне настроение? Ты же не знаешь, что будет со мной завтра... Мне хорошо сейчас, так, и лучше уж не сделаешь. Уходи. Ребята заспорили на какие-то религиозные темы, а я стиралась постепенно, медленно, ощупывала тенью от домов асфальт и поднималась с теплом от него к небу. Что будет со мной завтра, правильно ли я поступаю, возвращаясь? Нужна ли я кому-нибудь там? Ведь это, в конце концов, единственно важное - быть нужной. Жизнь до того бессмысленна, что быть нужной - это единственная, хрупкая, маленькая, нелепая защита от этой бессмысленности, жизнь обретает вес, смысл, значение в чужой жизни... Есть люди, которые сильнее меня, или просто сильнее устали, они смотрят вверх, в небо, или смотрят в пол, но не в лицо этой пустоте и бесполезности, от которой загораживаешься любовью, друзьями, детьми, работой, хобби. Хорошо найти себя в себе, это надежно, а я ищу себя, свое место в других людях. "Ха-ха-ха, какая же ты глупенькая!" Где-то в сквере, где-то в парке компания оккупировала тесную для них всех лавочку, но им надо было быть вместе, а как иначе? Они пели песни из старых кинофильмов, на ходу вспоминая слова и придумывая новые там, где не могли вспомнить, они заговаривали с пробегающими мимо псами, передавали по кругу - всего лишь! - двухлитровую колу, смеялись, отбивались от комаров. Они постепенно растворились в сумерках, усталые, расселись по веткам метро. Со мной остались Егор и Васса, и они будут со мной до последней минуты. Просто Егору повезло жить в получасе ходьбы от вокзала. Сидя в "Чайной ложке", мы менялись чаем - у меня просто холодный и крепкий, у Вассы фруктовый, а у Егора с ананасом, пытались вспоминать, куда же мы подевали эти три недели, впрочем, безуспешно. Наверное, это потому, что мы просто жили сквозь дни, а не пытались создать иллюзию жизни для самих себя. - У вас есть вы, вы дружите, - это я вдруг разрешила себе начать проваливаться в грусть. Егор с Вассой мгновенно реагируют: Егор: На самом деле ни фига! ни фига мы не дружим! Мы не встречамся даже! Васса: Да, знаешь чего мне стоило, все это время спать вот с ЭТИМ? Я его и не знаю почти. Дальше они разгоняют в стиле "Шоу Трумена": - Вот ты месяц в году в Питере проводишь, мы собираемся, как будто так и надо гуляем с тобой, отрываемся, а оставшееся время мы сидим по домам в окно зырим и водку хлещем в одно жало. Я рассмеялась снова. Я ещё здесь. Правильно ли я поступаю? У поезда мы обнялись, я поймала себя на том, что ничего не чувствую, не отдаю себе отчета в том, что уезжаю, что спокойно и естественно вписывалась между этими людьми, не было у меня ощущения чего-то "чужого" вокруг. Ничего странного в том, чтобы здесь быть, странно скорее отсутствовать. Сидячий вагон был заполнен на треть. Мой сосед вдумчиво заколотил косяк, ушел и не вернулся более. Я заняла оба кресла и умудрилась проспать практически всю дорогу. Если так пойдет дальше, я, вероятно, научусь спать стоя. На подъездах к Москве меня охватила страшная паника. Я боялась, боялась, боялась, боялась, я почти не могла дышать. Поезд остановился. Что?.. Зачем?.. Как?... Когда я вышла из вагона, нервы были натянуты, как струны, а мысли пребывали в такой сумятице, что темнело в глазах. Всё, что нужно было для спасения моей собачьей жизни, это увидеть хоть одно знакомое лицо, увидеть подтверждение правильности принятого решения. Закурила, на ватных ногах двигаясь вдоль перрона. "Господи, почему это не метро? Почему нельзя просто перейти платформу и вернуться?" То, что меня никто не ждал, оказалось, как удар палкой по хребту. Я просто стояла на платформе, обвешанная тюками, и рыдала, зажав в зубах сигарету. Я ошиблась. Теперь меня нет нигде. От "там" я оказалась сама, "здесь" меня не надо. Поток людей огибал меня с двух сторон, уносился вниз по течению, я смотрела прямо перед собой, не желая видеть ни камушка этого огромного холодного города. Внезапно в недрах моего мозга проснулся кто-то спокойный, рассудительный, жесткий, мертвый много тысяч лет: "Не надо дешевых драм. Переживешь". Слезы высохли. Каждой клеткой чувствуя вакуумную пустоту собственной жизни, я шла сквозь вокзал в метро. 23 июля сего года